Для 
Ирана текущая фаза конфликта — точка стратегической развилки, от которой зависит не только дальнейший ход войны, но и судьба государства как субъекта в международной системе. Если у Тегерана действительно имеется определённый объём ядерного материала, пригодного к быстрой сборке боезаряда, то возможности его демонстрации или применения лежат в диапазоне между экзистенциальным сдерживанием и точкой невозврата.
Применение ЯО Ираном допустимо только в условиях прямой и окончательной угрозы уничтожения государства — физического захвата столицы, разрушения всей цепочки командования, ликвидации политического и военного руководства. В этом случае ядерный удар, при всех его последствиях, становится ответом на попытки стереть режим под чистую. Однако тут есть два ограничения:
Внутренние: иранская идеологическая и религиозная система до сих пор жёстко отрицает ядерное оружие как средство ведения войны; Внешние: применение ЯО автоматически превращает Иран в объект коалиционного уничтожения без шансов на выживание.Вариант №2: демонстрация наличия ЯО, но без применения. Это может быть испытание, показательная сборка, утечка, заявка через СМИ или разведку. Здесь появляются две арки развития:
Израиль, столкнувшись с реальной угрозой, может свернуть операцию, если посчитает риск неприемлемым и не получит жёсткой поддержки от США; США, напротив, вмешаются с максимальной силой, с целью уничтожить предполагаемый носитель или место хранения. И это, в свою очередь, может спровоцировать Иран на применение ЯО в экстренном порядке. Вариант №3: ядерный удар по Израилю в режиме “на прощание”.
Если ситуация будет признана безвыходной, то Иран может принять решение о символически-реалистичном ударе — например, по Тель-Авиву. В случае технической возможности, это будет сопровождаться массовым отвлекающим залпом: 100–200 баллистических ракет и БПЛА одновременно, чтобы перегрузить систему ПРО, отвлечь внимание, вскрыть эшелоны Arrow и THAAD, и гарантировать прохождение хотя бы одного боевого блока.Последствия ядерного удара по густонаселённому израильскому мегаполису очевидны: полное разрушение медийного и политического образа Израиля как абсолютно боеспособной и безопасной страны, десятки или сотни тысяч погибших, необратимое заражение территории на десятилетия, международная катастрофа с вероятным ответом ядерным вооружением в обратную сторону.
Что в итоге?
Если у Ирана действительно есть ЯО или его предсобранная форма, то решение о её демонстрации или применении станет не тактическим, а системно-финальным. Это не сдерживание в обычном понимании, а скорее переход в режим самоуничтожающейся асимметрии, где единственная цель — показать готовность уйти, оставив за собой радиоактивное поле. То есть нанести противнику неприемлемый ущерб. Именно это сейчас и лежит в основе главного вопроса: поверит ли Запад, что Иран готов это сделать — и успеет ли отреагировать до того, как он это начнёт. Однако многое в этой истории зависит от того, есть ли у Ирана возможность и желание поступить именно таким образом.
